В истории известны неединичные примеры изменения, уточнения объекта исследования некоторых наук, а порой и полной переориентации на изучение других процессов и явлений. Причиной такого рода реорганизации служило более глубокое познание объекта исследования, открытие новых его свойств или, напротив, необходимость расширения сферы исследования с частичным или полным использованием аппарата и методов других отраслей знания. Похоже, что украинская криминология также стоит на пороге реформирования.
Авторы не оговорились, сделав акцент именно на украинской криминологии. Признаем, что сегодня такая постановка вопроса выглядит несколько необычно. Наука конца XX – начала XXI века все более становится наднациональной. В СССР эта тенденция сознательно насаждалась в масштабе государства. Абсолютное большинство научных работ издавалось на русском языке, лучшие научные силы стягивались в Москву и Ленинград, и сегодня критерии, по которым можно было бы составить общий список ведущих украинских криминологов, весьма неопределенны. Но даже если такой перечень и определить, взяв за основу, скажем, национальность ученого или страну его пребывания, то вряд ли это что-то даст для характеристики именно украинской криминологии.
За годы советской власти под угрозой обвинения в национализме были практически искоренены попытки исследовать национальные особенности общественного развития, в том числе и национальную специфику причин преступности. Понятно, что историческая общность славянских народов сказалась на некотором сглаживании существующих различий в общественном сознании и других качествах, объединяемых ныне модным словом «менталитет». Однако национальные особенности сохранились и за годы независимости Украины все более проявляются.
Ряд политологов объясняют их спецификой исторического прошлого Украины. Еще известный украинский мыслитель Лисяк-Рудницкий точно подметил, что главной сущностной особенностью исторического развития Украины всегда являлось противоречивое соединение «преимущественно восточной, греко-византийской религиозной и культурной традиций с преимущественно западной общественной и политической структурой». Отсюда наши современники делают вывод, что быстрая интеграция в западноевропейское общество не произойдет. Мы якобы должны освоить длительный и мучительный путь сращивания двух культур и обречены на то, чтобы пройти сначала через клановый, а затем олигархический капитализм, через жесткий авторитаризм вплоть до тоталитаризма. Прежде чем мы построим свободную рыночную экономику и правовое государство, эти политические системы и режимы должны исчерпать свои пределы роста.
Определенным своеобразием отличается и реформирование экономики, что сказывается на формах предпринимательства и хозяйственной деятельности в целом. Украинский экономист Павел Шеремета писал: «Можно винить семьдесят лет коммунизма, однако Западная Украина имела коммунистического опыта ровно столько, сколько Польша, но в экономических преобразованиях Львов больше похож на Винницу, чем на Краков. Относительно большая властная дистанция, доминирующий коллективизм и меньшее желание идти на риск, столь характерные для украинского общества, возможно, и являются теми неэкономическими факторами, которые сдерживают реформы в нашей стране. Малых предприятий в Украине меньше, чем в Польше, не только потому, что законодательство неблагоприятно, а и потому, что желающих идти на риск и открыть собственное дело у нас значительно меньше. Будь их больше, то под их политическим давлением законы были бы давно изменены в лучшую сторону.
Поэтому украинская криминология может и должна обрести свое лицо не только по территориальной принадлежности ученых, но и по некоторой национальной специфике составляющих предмет исследования.
В сравнении с концом прошлого и даже с серединой нынешнего века криминология значительно обогатила свой категориальный аппарат: в монографиях и статьях непременно делаются ссылки на использование в исследованиях метода системного анализа, математического моделирования, методик анкетирования, интервьюирования, разных форм наблюдения, психологического тестирования, экспериментирования и т. п. Но пора признать очевидный факт: все эти новации, множество исторически чередующихся научных концепций, школ, гипотез, инструментов исследования и самих исследований не позволили сколько-нибудь заметно продвинуться в изучении причин преступности и ее предупреждении от исходных рубежей. Рост преступлений происходит во всем мире, опережая темпы роста народонаселения. Активно втягивается в этот процесс и Украина.
Если прибегнуть к аналогии, то вряд ли осталась бы в числе самостоятельных наук, например, физика, если бы на протяжении более ста лет она изучала только атом и за это время не продвинулась дальше открытия ядра и оболочки, не разобралась в механизме их взаимодействия. Возникает, впрочем, естественный вопрос: а можно ли требовать впечатляющих результатов от исследователей, вооруженных только лупой и линейкой? Наверное, все же можно, если учесть, что закон всемирного тяготения был сформулирован за век до первого инструментального измерения сил гравитации. Но физика, в отличие от криминологии, прогрессировала потому, что исследовала материю широким фронтом. Без открытия природы магнетизма, света, электричества и т. д. атомное ядро никогда бы не покорилось человеку. Криминология же пытается уяснить причины преступности тогда, когда в познании человека, глубинных закономерностей функционирования общества и права, формирования интересов людей во всех сферах жизни, проявления свойств личности в конфликтных ситуациях сделаны лишь первые шаги. Криминологии, видимо, нужны свои Эйнштейны и Ньютоны, ибо при имеющемся арсенале научных средств и концептуально определенных целей она себя исчерпала, каких-либо крупных открытий в этой области давно нет, и без прорыва естественных наук в понимании природы человека ожидать их не приходится.
Означает ли это, что криминология в связи с бесперспективностью должна превратиться из пауки в учебную дисциплину, ограничиться описанием своей истории? Полагаем, делать такой вывод преждевременно, ибо она не использовала резерв новых и не получивших развития прежних направлений исследования практического и особенно – теоретического плана. Для решения этой задачи необходимо объединить усилия, к сожалению, немногочисленных украинских криминологов, развернуть дискуссию по довольно обширному перечню проблем, из которых в книге обозначена лишь часть.
Марк Твен однажды сказал, что труднее всего в жизни совершить три вещи: взобраться на стоящую перед тобой гору, поцеловать уходящую от тебя женщину и поучать людей тому, в чем они разбираются гораздо лучше тебя самого. Авторы не ставят своей целью дать готовые рецепты решения потенциально перспективных для криминологии задач. Ни в коей мере мы не хотим принизить заслуги ученых, посвятивших жизнь становлению и развитию этой науки.
Напротив, приводится много цитат из их работ -признанный способ изложения, раскрывающий постановку и решение проблемы через призму уже накопленного опыта. Значительное количество цитат в работе объясняется также дискуссионным ее характером, что требовало точного изложения мнения оппонентов. Следуя древнему китайскому правилу: «Пусть расцветает сто цветов», мы старались не прибегать к критике тех или иных утверждений, за исключением случаев, когда они препятствовали обоснованию вносимых предложений. Нередко мы сознательно не затрагивали одни, даже мало исследованные проблемы, и шли на искусственное обострение других, традиционно толкуемых вопросов с тем, чтобы обратить внимание исследователей на возможность иного их звучания.
В науке считается чуть ли не аксиомой, что авторы должны сделать исчерпывающие выводы по всей исследуемой проблеме, однако мир многоцветен, и у каждого человека есть своя излюбленная цветовая гамма. К тому же, если верить Г. Гейне, мир и жизнь слишком фрагментарны. Наполеон слыл знатоком человеческой души, Шекспир -тоже. Но их знания не имеют ничего общего. Украинский философ Лев Шестов писал: «Голодному человеку дали кусок хлеба и сказали ласковое слово — ему показалась ласка дороже хлеба. Но если бы его только приласкали и не накормили, то он, может быть, возненавидел бы добрые слова. Поэтому нужно быть всегда очень осторожным в заключениях, — конечно, при предположении, что истина нужнее, чем утешающая ложь. Очень редко можно наблюдать связь изолированных явлений. Обыкновенно несколько причин вызывают сразу одно последствие. При нашей склонности к идеализированию мы всегда выдвигаем вперед ту причину, которая нам кажется наиболее возвышенной.
Люди не любят признаваться в своих заблуждениях … Сократ хотел думать, что ничего не знает – и не мог: он глубоко верил в свое знание, он думал, что ничего, кроме того, чему он учит, не может быть «истиной», он принял изречение оракула и искренне считал себя мудрейшим из людей. Декарт понимал, что нужно во всем усомниться, но не знал с чего начинать … Нужно, чтобы сомнение стало постоянной творческой силой, пропитало бы собой самое существо нашей жизни. Ибо твердое знание есть условие несовершенного восприятия.
Сегодня украинская, как и вся постсоветская, криминология пока не обладает прочным научным фундаментом. Необходим всесторонний объективный анализ существующих концепций, поиск новых, сочетающих исторические традиции с современными отечественными реалиями.
В настоящей работе мы зачастую прибегаем к приему современных литераторов и кинематографистов: оставляя изложенное незавершенным, предлагаем читателю самому сформировать приемлемое для него мнение.
Когда Ксантиппа облила помоями Сократа, вернувшегося с занятий философией, он, по преданию, сказал: «После бури всегда бывает дождь». Озаглавив работу «Криминология: приглашение к дискуссии», авторы исходили из посылки, что критика, какой бы нелицеприятной она ни была, является живительной влагой для пробуждения ростков нового, так необходимых этой науке. Поэтому, перефразируя приветствие римских гладиаторов: «Salve, Caesar, moriturite salutant!», авторы искренне говорят: «Читатель, идущие под огонь твоей критики, приветствуют тебя!»
Источник:
Криминология: приглашение к дискуссии: Монография /Авт. кол: А.В. Баляба, Э.В. Виленская, Э.А. Дидоренко, Е.Г. Розовский. – Луганск: РИО ЛИВД, 2000. – 318 с.